Сад камней
В советские времена в газетах была рубрика «Писатель и читатель». Читатели задавали любимым писателем вопросы – и те через газету отвечали. Это сегодня все сидят, уткнувшись в телефоны. А тогда в автобусах, троллейбусах, трамваях пассажиры читали газеты или книги. Имена писателей были у всех на слуху. В нашем городе, например, все знали одесских писателей И. Гайдаенко, Ю. Усыченко, А. Батрова, В. Лясковского, А. Зорич и других. Их книги не залёживались на книжных прилавках, а за некоторыми стояли даже очереди. Всё это было тогда.
Поэтому меня приятно удивил звонок одного моего читателя. Зовут его Владимир Куликов, он курсант Одесской морской академии судоводительского факультета. Зная по моим книгам, что я моряк, и неоднократно бывал в Японии, спросил, что я знаю о Саде камней в древней столице Японии Киото.
В Киото я был один раз. И сегодня, когда в Украине идёт страшная война, после очередной сводки новостей мне становится не по себе, я вспоминаю этот сад, куда приходят японцы, чтобы получить, как они говорят, свежего воздуха от окружающей их жизни. Сад камней — это место для медитации и размышления, символизирующие гармонию природы и позволяющее погрузиться в себя.
А попал я в этот сад так. Однажды мы пришли в японский порт Осака. Швартуясь к причалу, вахтенный второй механик перепутал полученную команду с мостика «вперёд» - дал машине задний ход, и мы навалились на стоявшее у причала соседнее судно. Для меня, старшего механика, это было чрезвычайное происшествие. Японцы нас оштрафовали. Я несколько дней не мог прийти в себя. Агент, обслуживающий наше судно, говоривший по-русски, посоветовал мне съездить в Киото. «Там, — сказал он, — в Саду камней вы почувствуете прилив сил и снова обретёте веру в жизнь».
Согласно правилам поведения советского моряка за границей, в Киото я поехать один не мог – только с группой. Но уговорить кого-то из членов экипажа было трудно, так как поездка стоила денег, а у наших моряков, получивших в Японии деньги, каждая иена была на учёте. И всё же мне удалось уговорить двух матросов, которых я повёз в Киото за свой счёт. И вот мы там. Таксист, которого я нанял у вокзала, привёз нас в Сад камней.
Это было небольшое пространство земли, огороженная высоким забором. В саду лежали камни разных размеров и разных цветов: чёрные, ярко-белые, серые, а некоторые отдавали блестящие синевой. Вокруг сидели японцы, мужчины и женщины, молчаливо уставившись на эти камни. Мы сели, и я тоже начал молча смотреть на собрание этих камней, стараясь понять в чём суть.
Вскоре возле меня села ещё одна пара: пожилой седовласый японец с женой. Поняв, что мы европейцы, он тихо спросил по-английски, кто мы и откуда. Я ответил, что мы моряки и наш родной город Одесса. «О! – тихо воскликнул он. — Одесса! Я был там туристом. Был в Киеве, Одессе. У вас там замечательный оперный театр. Такого я не видел нигде в мире».
Мы тихо, чтобы не помешать другим японцам, разговорились. Я узнал, что он капитан танкера, который возит нефть из Персидского залива в Японию. И перед каждым рейсом приходит сюда, чтобы получить, как он сказал, жизненную энергию. По его словам, этот сад торжество вечности. «Вам, европейцам, — сказал он, — этого не понять. Но мы, — он улыбнулся, — совсем другие."
Вот так я побывал в Саду камней. Через несколько дней, закончив грузовые операции, мы ушли из Осаки, взяв курс к родным берегам. Море штормило, вспененные волны с грохотом обрушивались на судно, растекаясь по палубе, и словно, обессилев уходили за борт. Сильно качало. На ногах было трудно стоять.
Глядя на разбушевавшуюся стихию, я вспомнил слова: «торжество вечности». Оно было здесь, в штормовом море, и там, в молчании японского Сада камней.
