Танк на пьедестале
В Одессе в уютном сквере на Молдаванке стоит на пьедестале небольшой танк. Если подойти ближе, то можно увидеть, что это не танк, а обшитый стальными листами гусеничный трактор с торчащим из кабины дулом пулемета.
В сквере играют дети, на скамейках сидят их мамы и бабушки, за длинным столом стучат костяшками домино пенсионеры, и никто не обращает внимания на этот трактор, похожий на танк. Несколько раз его поджигали хулиганы, пьедестал расписывали всевозможными надписями, и далеко не все сегодня знают, что это не просто поставленный на пьедестал вооруженный пулеметом трактор, а памятник стойкости и мужеству одесситов, защищавших свой город от фашистских захватчиков.
Когда в начале августа 1941 года Одесса была объявлена на осадном положении, я впервые увидел колонну этих танков, которые одесситы сразу назвали НИ - «На испуг». Увидел на той же Молдаванке, куда мы с матерью забрели из центра города в поисках воды. Беляевка, откуда Одесса снабжалась водой, была захвачена врагом, и приходилось бродить по городу в поисках дворовых колодцев, возле которых стояли длинные очереди.
Помню, я увидел эти танки, когда мы уже набрали воду. Мама несла полное ведро, а я - небольшой бидон, в котором до войны мама приносила с базара молоко. Окутанные сизым дымом, НИ прогрохотали по булыжной мостовой и скрылись за углом. За ними прошагал отряд военных моряков. За моряками строем шли пожилые мужчины, некоторые с винтовками на плечах, а некоторые с наганами за ремнями, стягивавшими их штатские пиджаки. Это были народные ополченцы. По возрасту их не призвали в армию. И это была та никому не сдающаяся Одесса, которая, обороняясь от ненавистного врага, не только отправляла на свою защиту сошедших с военных кораблей моряков и этих немолодых людей, но за отсутствием настоящих танков создала свои!
НИ в прямом смысле могли взять врага только на испуг. И каким же нужно было обладать мужеством и отвагой, чтобы, сидя в тесной кабине такого трактора, медленно ползущего по выжженной солнцем обстреливаемой степи, стиснув от ярости зубы, вести по вражеским позициям пулеметный огонь, расчищая путь идущей в атаку морской пехоте!
Семьдесят три дня оборонялась Одесса. На подступах к городу сражались военные моряки, бойцы и командиры Красной армии, и народные ополченцы. В самом городе во время воздушных налетов женщины и дети тушили на крышах домов зажигательные бомбы. А когда город стал готовиться к уличным боям, одесситы начали возводить на улицах баррикады и устанавливать перед ними противотанковые ежи. И если бы не прорыв немцев в Крыму и последовавший за этим приказ Москвы войскам оставить город, никогда фашисты не вошли бы в Одессу!
Настоящих танков у защитников города не было. Прославившиеся во время Великой Отечественной войны танки Т-34 тогда лишь начали сходить с конвейеров. Поэтому в Одессе и создали НИ. Делали их на заводе имени Январского восстания, и говорят, что гусеничные трактора обшивали листами брони, снятой с легендарного броненосца «Потемкин».
После бурных революционных событий 1905 года, когда на броненосце «Князь Потемкин-Таврический» восставшие матросы подняли красный флаг, Черноморская эскадра получила приказ потопить мятежный корабль. «Потемкин», преследуемый эскадрой, пришел в Констанцу и сдался румынским властям. Дальнейшая судьба потемкинцев была трагической. Одни, нелегально вернувшись па родину, были выслежены полицией, арестованы, судимы и сосланы на каторгу, а другие остались за границей и познали всю горечь чужбины и неутихающую тоску по родной земле. Сам же броненосец «Потемкин» по требованию царских властей был возвращен России, переименован в «Святой Пантелеймон» и участвовал в первой мировой войне.
В советские времена престарелый броненосец доживал свой век, стоя на мертвых якорях на дальнем рейде Одессы. В 1930-х его притащили на судоремонтный завод и разрезали на металлолом. Но броневые листы, снятые с легендарного корабля, хранились на заводском складе. И вот в начале Великой Отечественной войны, когда на заводе Январского восстания стали создавать танки НИ, эти листы, привезенные на Январку, и стали броней, защищавшей Одессу.
Не знаю, так было или нет, но о броне с «Потемкина» мне рассказала судовой врач теплохода «Большевик Суханов» Ксения Ивановна Гринько, когда я работал одно время на этом судне. В начале войны Ксения Ивановна была медсестрой в медпункте одесской Январки. На ее глазах и создавались танки НИ, а о происхождении их брони говорил тогда весь завод.
Когда в августе 1941 года в Одессе объявили осадное положение, Ксения Ивановна пошла в военкомат и попросилась на фронт. Ее направили медсестрой в один из отрядов морской пехоты, и когда войска покидали город, она с этим отрядом ушла на корабле в Севастополь.
Немцы беспрерывно бомбили город, превращая его в сплошные руины. Немецкая пехота при поддержке танков по несколько раз в день штурмовала позиции советских войск. Но каждая попытка врага сломить сопротивление защитников Севастополя наталкивалась на ожесточенный артиллерийский и пулеметный огонь, заставляя немцев отступать, оставляя на поле боя убитых, раненых и подбитые танки. А когда защитники города поднимались в контратаки, и кто-нибудь, увидев упавшего товарища, кричал: «Сестра!» - Ксения Ивановна в пропотевшей гимнастерке под огнем ползла к раненому, перевязывала и на себе выносила с поля боя...
Когда я с ней познакомился, это была уже немолодая женщина, резкая, порывистая, с командирским голосом. В течение дня ее белый халат мелькал по всему судну. Ее можно было увидеть даже в машинном отделении, куда она спускалась проверить аптечку. А на камбузе благодаря ее постоянному контролю все сияло - от кипевших на плите кастрюль до накрахмаленного колпака вздрагивавшего при ее появлении повара.
«Большевик Суханов» работал на индийской линии, с заходами в Бомбей, Мадрас и Калькутту, где мы обычно грузили на Одессу чай или джут. Но однажды после выгрузки в Одессе пошли в Николаев грузить военную технику.
Сегодня ни для кого не секрет, что Советский Союз снабжал оружием почти полмира. Суда Черноморского пароходства возили оружие в страны Юго-Восточной Азии, на Кубу, в арабские и африканские страны и даже в Перу, куда в целях секретности шли не через Панамский канал, контролируемый США, а огибали Южную Америку, проходя через Магелланов пролив...
Грузились мы не в самом Николаеве, а в небольшом порту Октябрьский в нескольких километрах от города, в устье реки Буг. Порт, охранявшийся милицией, был настолько секретным, что названия судов, становившихся под погрузку, завешивали брезентом. Как объясняли сотрудники Первого отдела порта, это делалось для того, чтобы американцы, с которыми СССР был тогда в состоянии холодной войны, не могли прочитать на снимках спутников-шпионов название судна и, зная, что оно везет военный груз, взорвать его в море. Вот такое давалось объяснение...
Грузили мы танки для Сирии. Погрузка шла ночью. Тяжелые машины, подсвечивая фарами, покачивая длинными пушками и лязгая гусеницами, подходили к нашему борту и, заглушив моторы, ждали очереди на погрузку. Грузчики стропили танк, кричали крановщику: «Вира!» - и тяжелая машина, поднимаемая мощным портальным краном, покачиваясь, повисала в воздухе. Стоявший на судне отводной кричал: «Майна!» - и танк медленно опускался в гулкий трюм, где матросы крепили его «по-походному» к специально наваренным для танков рымам.
Я стоял у борта, наблюдая за погрузкой, когда подошла Ксения Ивановна и тихо сказала:
- Нам бы такие в сорок первом...
Вот тогда и узнал я от нее, как делали танки «На испуг».
Когда мы вернулись в Одессу, я вместе с Ксенией Ивановной пришел в сквер, где стоит на пьедестале легендарный защитник нашего города. Был холодный день конца ноября. Под ногами шуршали опавшие листья, блестевшие от прошедшего дождя. Скамейки в сквере были пусты и пахли сыростью. И казалось, что возвышавшемуся на пьедестале танку НИ так же, как и нам, неуютно и холодно в этот предзимний день.
Мы положили к подножию пьедестала цветы и молча постояли, ежась от пронизывающего ветра.
Если бы танк мог говорить, сколько бы он рассказал о той великой войне и ее героях! О тех, кто, сидя в душных трясущихся кабинах этих непонятных врагам танков, не боясь рвущихся вокруг мин, снарядов и щелкавших о броню пуль, упорно двигались на вражеские позиции, наводя на осаждавших Одессу румын панический страх.
...Во многих городах Советского Союза в честь победы советского народа над немецким фашизмом были установлены на пьедесталах прославленные в Великую Отечественную войну танки Т-34. Стоят они и в странах, освобожденных Красной армией от гитлеровского нашествия, - Польше, Венгрии, Чехии, Словакии, Сербии и в самой Германии, в Берлине.
И только в Одессе на пьедестале стоит этот маленький неказистый танк, бесстрашно защищавший город от врагов.
Вечная ему слава!
2014 г.
