Несгоревшии Бабель
Сегодня редко можно увидеть в поезде или трамвае юношу или девушку с книгой в руках. Молодые люди предпочитают мобильные телефоны, связанные с Интернетом, с помощью которых можно читать что угодно или, надев наушники, слушать музыку. Поэтому я был приятно удивлен, когда ехал недавно поездом в гости к другу в Нюрнберг и увидел, как сидящая рядом со мной молодая немка достала из сумки книгу и начала ее читать.
Но я еще больше удивился, когда, глянув на обложку книги, прочитал ее название. Это были «Одесские рассказы» Бабеля на немецком языке.
По удивительному стечению обстоятельств, перед этой поездкой я побывал в Мюнхене, где отмечали День книги, учрежденный в Германии в 1947 году в память о книгах, сожженных нацистами.
В этот день (он отмечается 10 мая) в Мюнхене на одной из площадей проходит собрание горожан. Люди зажигают свечи и стоят в глубоком молчании, пока кто-то из членов городского совета рассказывает о том страшном майском дне 1933 года, когда в центре города пылал костер из книг. А потом зачитываются фамилии писателей, чьи книги были приговорены нацистами к сожжению.
В 1933 году первый костер из книг, «не соответствующих германскому духу», запылал в Берлине. Это было 8 мая. А двумя днями позже костры из книг пылали уже по всей Германии.
В Мюнхене оживленная подготовка к сожжению книг началась 10 мая 1933 года на Кёнигсплац. По приказу нацистов, на этой варварской акции помимо горожан должны были присутствовать преподаватели и учащиеся гимназий, профессора высших учебных заведений и студенты.
Перед тем как запылал костер из сваленных на площади книг, солист мюнхенского оперного театра Курт Родек спел любимую песню немецких фашистов «Дойчланд юбер аллес!» - «Германия превыше всего!». А потом руководитель мюнхенского студенческого общества выступил с речью, в которой проклял писателей, чьи книги были приговорены к сожжению. После чего зажгли костер и начали бросать в него книги.
В огонь летели произведения немецких писателей Генриха Гейне, Томаса Манна, Лиона Фейхтвангера, Анны Зегерс, Эриха Марии Ремарка, Стефана Цвейга, Зигмунда Фрейда и других авторов, чьи имена знал весь мир, но книги их не соответствовали идеологии национал-социалистов. Также были сожжены переведенные на немецкий язык книги Джека Лондона, Эрнеста Хемингуэя, Уильяма Фолкнера, Альбера Камю, Анри Барбюса, Ромена Роллана и советских писателей - Максима Горького, Ильи Эренбурга, Михаила Зощенко, Исаака Бабеля и многих других...
Сидящая в поезде рядом со мной немка, читавшая «Одесские рассказы» Бабеля, неожиданно рассмеялась, и я, не выдержав, спросил:
- Нравится?
Она кивнула:
- Очень!
Тогда я сказал, что 4 сентября 2011 года был в Одессе на открытии памятника Исааку Бабелю, где собрался почти весь город и гости из разных стран мира, в том числе прилетели из Америки дочь Бабеля Лидия с сыном, внуком Бабеля Андреем.
Немка отложила книгу и спросила:
- Так вы из Одессы? Как я хочу побывать в этом городе, о котором так интересно пишет Бабель!
Мы разговорились, и я узнал, что она - студентка филологического факультета Нюрнбергского университета, изучает творчество писателей, книги которых пришедшие к власти в Германии в 1933 году нацисты сжигали на кострах.
Звали ее Юта Вайс. Она немного говорила по-русски. Юта сказала, что изучает русский язык, чтобы читать Бабеля и других классиков русской литературы в оригинале. А о Бабеле сказала так: «Его фразы можно цитировать бесконечно, как строчки поэта».
Когда я спросил, откуда у нее такой интерес к русским писателям, она сказала, что еще учась в гимназии, увлеклась Львом Толстым, Чеховым, Иваном Буниным, стихами Блока и Ахматовой. Это увлечение и привело ее на филологический факультет университета. А однажды, уже будучи студенткой, Юта зашла в букинистический магазин и увидела, как хозяин магазина показывал какому-то покупателю потрепанную книгу. При этом он сказал, что книга была запрещена при нацистах, и отец хозяина магазина прятал ее, подвергаясь опасности.
Книгой этой была «Мать» Горького. Когда человек, купивший книгу, ушел, Юта спросила хозяина магазина, есть ли у него еще книги русских писателей, приговоренные нацистами к сожжению. Он сказал, что книг таких у него больше нет, но пригласил посещать в его магазине еженедельные литературные встречи. На этих встречах люди, интересующиеся запрещенными в годы нацистской диктатуры книгами, делают доклады об их авторах.
Так Юта впервые услышала о Бабеле. О нем рассказывал какой-то старый актер, который даже прочитал на память рассказ Бабеля «Король». Юта была поражена тем, что язык Бабеля завораживал необыкновенной свежестью и сжатостью. Она поняла, что этот писатель видел и слышал жизнь с такой новизной, на которую способен далеко не каждый.
Но где было найти его книги? В обычных книжных магазинах их не было, и Юта начала обходить все букинистические магазины и блошиные рынки, которые в Германии называются «фломарктами». Ничего не найдя в Нюрнберге, она в свободное время начала ездить по другим городам.
Эти поиски стали для нее настоящей страстью. Ей хотелось найти не новые издания Бабеля (одну из таких книг, «Одесские рассказы», которые Юта читала при мне в поезде, ей по заказу выслало одно из немецких издательств), а какую-нибудь книгу Бабеля, выпущенную в Германии до 1933 года. Книгу, которая должна была сгореть в устроенном нацистами книжном Холокосте, но по какой-то счастливой случайности уцелела.
И такую книгу она нашла! Нашла на фломаркте во Франкфурте. Обходя там блошиный рынок, где прямо на земле, на газетах или на протертых ковриках были разложены всевозможные старые вещи, в том числе и книги, Юта вдруг увидела «Конармию» Бабеля, изданную в Берлине в 1929 году. Она лежала среди других старых книг, которые продавала, сидя на низенькой скамеечке, пожилая немка.
Схватив свою находку и уплатив за нее не очень большую сумму, Юта спросила женщину, как к ней попала эта книга. Женщина ответила, что живет в пригороде Франкфурта в небольшом доме, который они с мужем давно купили у какого-то преподавателя университета. Сын бывшего владельца дома в годы нацистской диктатуры был арестован гестапо. За что, отец его не знал. Знал только, что сына отправили в концлагерь Дахау, откуда он уже не вернулся. И вот недавно, очищая с мужем чердак дома от старой рухляди, они нашли там несколько книг, и среди них - эту.
- И этот Бабель сейчас у вас? - спросил я свою соседку по поезду.
- Нет, - ответила она. - Прочтя «Конармию», я долго хранила ее у себя. А потом из одной телевизионной передачи узнала, что в Мюнхене жил коллекционер Георг Зальцман, который много лет занимался коллекционированием книг, приговоренных нацистами к сожжению. Несмотря на преследования инакомыслящих и строгую регламентацию жизни при нацистах, были люди, которые, зная о грозившей им опасности, все же прятали от гитлеровцев любимые книги. И книги эти остались живы. К этому коллекционеру попал в руки черный список, составленный в 1933 году берлинским библиотекарем, ярым приверженцем Гитлера, и взятый нацистами за основу при осуществлении их варварских акций. Согласно этому списку Зальцман в результате многолетних неутомимых поисков собрал огромную коллекцию, около десяти тысяч томов выживших в годы гитлеровского террора книг. Для их хранения ему пришлось у своего дома сделать специальную пристройку.
Не так давно Георг Зальцман умер, завещав свою коллекцию библиотеке университета Аугсбурга, который когда-то окончил. Понимая, какую ценность для исследователей имеет найденная мной «Конармия» Бабеля, изданная в 1929 году, я передала книгу в фонд этой библиотеки. А сама читаю и перечитываю вот эти «Одесские рассказы»...
Когда мы приехали в Нюрнберг и вышли из вагона поезда, я познакомил Юту с моим другом, который встречал меня на перроне. Вместе с ним мы пошли проводить мою новую знакомую.
Мы распрощались с Ютой возле ее дома, и я пожелал ей стать со временем доктором филологических наук. Она улыбнулась и сказала, что обязательно добьется этого почетного звания, тем более что тема для будущей докторской диссертации у нее есть - Бабель!
Вот такое состоялось у меня интересное знакомство...
В 1995 году в центре Берлина, на площади, где в мае 1933-го запылал первый костер из книг, установили памятник работы израильского скульптора Ульмана. Памятник представляет собой пустые книжные полки, установленные ниже уровня мостовой и закрытые сверху стеклом.
Табличка рядом с памятником гласит: «На этой площади 8 мая 1933 года нацисты сжигали не соответствующие их идеологии книги».
А ниже на той же табличке выгравированы пророческие слова Генриха Гейне: «Там, где сжигают книги, впоследствии сжигают людей»...
2017 г.
