Куба-любовь моя...
Была в советские времена популярная песня, которая начиналась так: «Куба - любовь моя, остров зари багряной...». Ее пели в пионерских лагерях, на комсомольских собраниях, на первомайских демонстрациях, и почти каждый день она звучала по радио и с экранов телевизоров. Песня символизировала нерушимую дружбу между советским народом и народом острова Свободы, как называли Кубу советские газеты, после того как под руководством вождя кубинской революции Фиделя Кастро был свергнут в этой стране режим диктатора Батисты.
В соответствии с марксистско-ленинской теорией о всемирной пролетарской революции, советское руководство сразу признало новое кубинское правительство и стало ему помогать, доставляя на далекий от СССР остров продовольствие, нефть и оружие.
Иначе отнеслись к этим событиям американцы. Опасаясь расположенной у них под боком мятежной Кубы, поддержанной Советским Союзом, с которым США были в состоянии холодной войны, они попытались задушить свершившуюся на острове революцию, установив морскую блокаду Кубы.
И вот для устрашения американцев тогдашний глава советского правительства Никита Хрущев решил разместить на Кубе советские войска и нацеленные на Соединенные Штаты Америки ракеты с ядерными боеголовками.
Все это происходило в начале шестидесятых годов прошлого века.
Летом 1962 года у причалов Одессы, Николаева, Новороссийска и других портов Советского Союза десятки сухогрузных судов Министерства морского флота СССР, в том числе и Черноморского пароходства, готовились к выходу в спецрейсы.
Днем никакие грузовые операции в портах не велись. Все оживало с наступлением темнота. На одни суда начинали грузить танки, бронетранспортеры, походные кухни. На другие - запаянные в специальные контейнеры ракеты. На третьи - войска.
Для переброски войск через Атлантический океан в трюмах этих судов были сбиты многоярусные нары, на корме сделаны подвесные туалеты. Отправлявшиеся за океан офицеры и солдаты были одеты в клетчатые ковбойки и по судовым документам значились сельскохозяйственными рабочими.
Все предусмотрело высокое воинское начальство для тайной переброски на Кубу огромного количества войск. Камуфляж, скрытность. Только не безопасность. Согласно Правилам Регистра СССР, осуществлявшего надзор за техническим состоянием и безопасностью плавания судов, ни один теплоход или пароход не имел права выйти в море, если для находившихся на борту людей не хватало спасательных средств: надувных плотов, спасательных кругов, индивидуальных спасательных жилетов или мест в шлюпках. Это положение красной строкой было записано и в Международной конвенции по спасению человеческой жизни на море, которую ратифицировал Советский Союз.
Но то - человеческие жизни.
А тут - войска...
Перед выходом в рейс никто из членов экипажей не знал, куда пойдет судно. Даже капитан. О назначении груза он узнавал только за Босфором, когда вскрывал полученный в Первом отделе порта запечатанный сургучными печатями пакет.
Догадаться о цели плавания моряки могли только по количеству принятого на борт сухого вина, которое полагалось по медицинским нормам при плавании в тропиках каждому члену экипажа по стакану в день.
Предполагаемый рейс мог быть в Африку, где после развала колониальной системы в молодых государствах начались гражданские войны, при этом многим странам Советский Союз помогал оружием; в Индонезию, где поддерживаемый советским правительством президент Сухарно воевал с местными сепаратистами; в Персидский залив, где дружественный СССР Ирак вел войну с соседним Ираном...
И только после выхода в рейс моряки узнавали, что идут на Кубу.
Переход с Черного моря до Кубы занимал 18-19 суток. Из-за постоянных облетов советских судов американскими разведывательными самолетами трюмы с закрытыми в них «сельскохозяйственными рабочими» открывались для проветривания только по ночам. Не привыкшие к морю солдаты укачивались, и когда матросы открывали крышки трюмов, оттуда поднимался жуткий запах рвоты...
В туалеты солдат выпускали днем через узкие лазы в трюмах. Было очень жалко их - голых по пояс, обросших щетиной, потных, не выспавшихся. Не солдаты, а рабы, которых во времена работорговли ловили в джунглях Африки, заковывали в кандалы, запихивали в тесные корабельные трюмы и по прибытии в Америку продавали на невольничьих рынках белым плантаторам для работы на хлопковых полях...
Добежав по команде «Бегом!» до туалетов, усевшись над океанской бездной на туалетных досках, солдаты могли любоваться стайками летучих рыб. Других развлечений на долгих океанских переходах у них не было.
Кормили их по ночам. Там же, на корме, стояла походная кухня, и каждый солдат подходил к повару со своим котелком. Но если раздавалась команда «Воздух!», солдаты мгновенно, грохоча сапогами, скрывались в трюмах, повар ведром воды заливал в кухне огонь, и судно с закрытыми трюмами снова принимало невинный мирный вид...
Невеселыми были эти рейсы и для моряков.
Во время «гражданских» рейсов на Кубу (где в результате революции и американской блокады народ голодал, и куда советские суда, несмотря на пустые полки наших магазинов, везли замороженные мясные туши, бочки с топленым жиром, мешки с мукой, картофель, лук, ящики с консервами и еще Бог знает с чем) наши суда для пополнения запасов топлива и пресной воды заходили в Гибралтар. Там на заработанную в море валюту моряки покупали дешевые синтетические ковры и другие недорогие вещи, которые по приходе в Одессу можно было с выгодой продать на вещевом рынке - знаменитом одесском толчке. При мизерной зарплате моряков в советских рублях именно эта купля-продажа и составляла основной доход моряка.
Но секретные спецрейсы с военной техникой и войсками лишали моряков захода в Гибралтар. Пополнение пресной водой и топливом производилось в океане с танкеров. Поэтому военный рейс моряки называли «сквозняк».
Но некоторые моряки нашли выход и ухитрялись не идти в такие «сквозняки». Для этого оформляли отгулы, очередной отпуск или поступали следующим образом.
В те далекие времена помимо ежегодной медицинской комиссии, которую в обязательном порядке проходил каждый моряк, были еще и так называемые «тропические комиссии». Перед отходом судна в тропики на борт поднимались врачи, и если у кого-нибудь из членов экипажа обнаруживалось повышенное кровяное давление, в рейс этот моряк не шел. В его медицинской книжке появлялась запись: «К плаванию в тропиках не пригоден», - и отдел кадров направлял его на судно, совершающее рейсы на Средиземное море или на порты Западной Европы.
Куба - в тропиках. Вот и пришла кое-кому в голову спасительная мысль. Перед отходом в спецрейс, когда на трапе появлялись врачи, моряки выпивали по стакану водки. Для отбития запаха водку закусывали мускатным орехом, корицей или американской жевательной резинкой. Теперь можно было смело идти в кают-компанию или в столовую команды, где работала комиссия, в полной уверенности, что после такой дозы спиртного давление стало выше нормы, и комиссия в рейс не пропустит.
Без одного или двух матросов сняться в рейс судно еще могло. Но когда однажды начальнику Черноморского пароходства Алексею Евгеньевичу Данченко доложили, что турбоход «Ленинский комсомол», погрузив в Николаеве в трюмы войска, не может сняться в рейс по причине списания «тропической комиссией» почти всех матросов и нескольких машинистов, начальник пароходства, побагровев, стукнул кулаком по столу:
- Какая еще к черту «тропическая комиссия»? Чтобы молодых здоровых парней задробили врачи? Не поверю! Эти рейсы на контроле Политбюро и самого Никиты Сергеевича Хрущева! За срыв такого рейса мне голову оторвут! Отменить немедленно эти дурацкие медосмотры!
Так «тропические комиссии» прекратили свое существование.
В те дни, когда суда под красными флагами Страны Советов тайно везли на Кубу войска, ракеты и военную технику, подвергая экипажи судов и спрятанный в трюмах живой груз смертельной опасности, советское телевидение показывало многочисленные митинги, на которых рабочие, служащие и интеллигенция горячо одобряли мудрую политику коммунистической партии Советского Союза во главе с верным ленинцем Никитой Сергеевичем Хрущевым по оказанию братской помощи революционному кубинскому народу. А вождю этого народа, пламенному революционеру Фиделю Кастро, который позволил СССР установить на Кубе нацеленные на США ракеты с ядерными боеголовками и разместить в своей стране советские войска на случай войны с США, указом Президиума Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза и присуждена Международная Ленинская премия «За укрепление мира между народами».
В книге американского историка и публициста Ривза о тогдашнем президенте США Джоне Фицджеральде Кеннеди я прочитал, что когда Кеннеди доложили, что американские разведывательные самолеты засекли на Кубе не только советские ракеты, но и советские войска, он не поверил. Ведь пассажирские суда на Кубу не ходили. Но узнав, что советских солдат доставляли на Кубу через Атлантический океан в наглухо закрытых трюмах грузовых судов, президент дал команду проверить эту версию. На американское грузовое судно посадили бригаду морских пехотинцев и закрыли в трюме. Судно вошло в тропики. Не прошло и полдня, как пехотинцы, не выдержав духоты, начали стрелять из автоматов, требуя, чтобы их выпустили!
Советские солдаты, загнанные на 18 суток в такие же условия, вели себя иначе...
18 октября 1962 года президент США Джон Кеннеди объявил полную морскую блокаду Кубы, а 22 октября отдал приказ своим военно-морским силам перехватывать все идущие на Кубу морские суда, а в случае обнаружения на них стратегических грузов топить их.
Так моряки советского торгового флота стали заложниками авантюрной политики Н. С. Хрущева, которая чуть не привела к третьей мировой войне.
Не у всех выдерживали нервы из-за опасного груза в трюмах, из-за тревожных сообщений московского радио о готовившихся американцами бомбардировках советских стартовых ракетных площадок на Кубе, хмурого вида неразговорчивого капитана, сутками не покидавшего мостик, и встречавших наши суда на подходе к Кубе американских военных кораблей. На «американцах» гремели колокола громкого боя, матросы разбегались по боевым постам, американский крейсер или корвет, ощетинившийся жерлами орудий и хищными стрелами самонаводящихся ракет, ложился на параллельный курс и шел почти рядом с нашим судном, пока с заходом солнца его не скрывала быстро наступавшая тропическая ночь.
В тех рейсах на теплоходе «Солнечногорск» сошел с ума старпом. На турбоходе «Хирург Вишневский» перерезал себе вены судовой врач, и его чудом удалось спасти. На теплоходе «Лениногорск» выбросился за борт матрос...
Президент США Джон Кеннеди удержался от решительного шага и не начал войну. 30 октября 1962 года под его нажимом и благодаря усилиям как советских, так и американских дипломатов Хрущев дал команду ракеты и войска с Кубы убрать...
Давно нет Никиты Сергеевича Хрущева с его авантюрами во внутренней и внешней политике. Не состоялся и обещанный им советскому народу в 1980 году коммунизм.
Нет убитого в Америке в 1964 году президента Джона Кеннеди, не давшего миру скатиться к самой страшной - атомной войне.
Нет и разваленного, разграбленного в результате горбачевской перестройки самого большого в свое время в мире советского торгового флота. По той же причине нет и Черноморского пароходства.
Но живы ходившие в те кубинские рейсы моряки. Им, как и мне, уже немало лет. И, встречая меня, они просили:
- Напиши о наших рейсах на Кубу. Это же наша история. «Куба -любовь моя!» Напиши!
И вот - я написал...
2010 г.
